В 1971 году в Известиях АН Армянской ССР появилась статья профессора Колумбийского университета Нины Гарсоян «Армения в IV веке» (К вопросу уточнения терминов «Армения» и «Верность»). Но, буквально на следующий день после выхода статья была предана анафеме и впоследствии изъята из печати и уничтожена.
Причина  в том, что ее взгляды начисто отрицали все предшествующие современные исторические опусы армян, а еще более и в том, что они наносили беспощадный удар по армянским «древним хроникам», на которые и ссылаются обычно армянские сочинители истории. Американский историк анализируя период IV в. н.э. убедительно показывает, что в Армении отсутствовали государственность и независимость на протяжении 1,5 тыс. лет, надумана и лжива датировка христианизации, а все древнеармянские и последующие хроники проникнуты духом исторической фальши, вызванными завистью и стремлением выделиться среди других народов.
Приведем ряд фрагментов с комментариями из статьи Гарсоян Н.Г. Армения в IV в. (К вопросу уточнения терминов «Армения» и «верность».-ВОН АН Арм.ССР, 1971, №3).
«Прежде всего хронология этого периода [IVв. и начало V в.], в какой-то мере опирающаяся на дату официальной христианизации страны, нуждается в пересмотре. Данные армянских и классических источников часто резко противоречат друг другу и по разному освещают одни и те же факты. Наконец, тон самих армянских источников существенно меняется на протяжении этого периода.
В частности, чрезвычайно интересна явная «ненависть» армянских источников к армянскому же (Аршакидскому) царствующему дому, в особенности к Аршаку II и Папу – факт совершенно необъяснимых, если читать эти труда как национальную историю…
Вольно или невольно, картина, нарисованная Повстосом (Фавстосом) Бюзандом или Мовсесом Хоренаци, отражает их собственные идеалы – единую, объединенную Армению, противостоящий угрозе зороастрийской Персии. Они говорят о едином царстве, часто предаваемом отдельными вероломными нахарарами… Они игнорируют глубокое иранское влияние на армянское общество и институты…, предпочитают забыть, что армянские Аршакиды были последними и самыми яркими представителями парфянского легитимизма, противостоящего Сасанидским узурпаторам».
В своем исследовании  автор делает замечательный вывод:
«Для нас важно только то, что она [историческая картина] искажает действительность IV века, когда Армения не была единой, не была объединенной и не была чужда персидскому миру».
Автор поясняет, что древние историки были связаны с отдельными нахарарскими [княжескими] домами, продвигали их интересы и поэтому их работы нельзя читать как работы по «Истории» Армении, «вкладывая географический и национальный смысл в этникон». Тем более, как отмечает автор, «…понятие нации в настоящем смысле не существовало в средние века ни на Востоке, ни Западе».
Что же представляла собой Армения того периода, которая в хрониках и последующих исторических опусах представляется как единое государственное образование?
Профессор Н.Гарсоян: «…в начале IV века «Армения» состояла из отдельных политических образований на севере-царство Аршакидов, столица которого была перенесена из Арташата в Двин, на юге – автономные сатрапии, которые вошли в орбиту римского влияния в результате договора 298г. и приевфратская провинция Armenia Minor, которая уже давно входила империю. Позже, после раздела 387г. эта картина еще более усложняется появлением Armenia Interior, состоящей из северных заевфратских гаваров, которые стали частью империи по условиям нового договора».
Иначе говоря, никакой единой Армении не было, а те образования, из которых она состояла, находились вне Южного Кавказа на территории современных Турции, Ирана и Ирака, причем в сфере политического влияния могущественных римской и персидской империй.
Более того, как пишет автор, Евфратские сатрапии армян, представляются как сателлиты Аршакидского царства. «Такова версия армянских источников, которые никогда не признавали их [сатрапий] существования, в то время как классические источники – как литературные, так и юридические – на это ясно указывают». Читатель может спросить, почему же в армянской историографии так выпячивается относительное северное армянское Аршакидское царство и столь игнорируются южные армянские сатрапии. Может быть потому, что первое из них громко именуется царством, а другие всего лишь сатрапиями или подчиненными образованиями?
Попробуем найти ответ, на этот вопрос, следуя тексту проф. Н.Гарсоян. Оказывается, что армянские сатрапии, включенные в римский мир, имели большую автономию, не платили налогов и податей, а наследственные сатрапы даже возглавляли собственные воинские контингенты. А вот в Аршакидском армянском царстве все было несколько иначе.
«Трдат I [царь] получил свою власть из рук римского императора… В отличие от сатрапий, в северной Армении до 185 года стояли римские войска, а magister militum Траян и другие имперские офицеры находились при дворе армянских царей даже во времена Папа [армянского царя]. И, наконец, самое важное то, что по свидетельству двух источников – армянского и классического, Армянское царство продолжало платить подати Римской империи до 358г., в то время как сатрапии более чем на полстолетия раньше получили полной поддатых иммунитет. В глазах Рима, во всяком случае, неравенство их положены совершенно очевидно».
Выходит, что разрозненные южные армянские сатрапии были значительно в менее вассальном положении, нежели чем северное Аршакидское царство. Так зачем же фальсификаторская историография армян стремится показать, что армянские сатрапии были сателлитами армянского Аршакидского царства? Во-первых, для того, чтобы создать миф о государственном и политическом единстве Армении. А во-вторых, если сатрапии имели независимость куда в большей степени, чем Аршакидское царство «…то возникает другой вопрос: не их ли раннее обращение в христианство (зафиксированное Евсевием), а отнюдь не христианизации Армянского царства Аршакидов, породило представление об «Армении» как о первой христианской стране?».
Именно так и ставит вопрос проф. Н.Гарсоян, тем самым, подрывая другой армянский миф с первохристианством. И далее: «…признание важной роли сатрапий с необходимостью влечет за собой и признание сложной политической картины в Армении IV столетия, упрощаемой в более поздних источниках». Возникает вопрос: не является ли изображение Меружана Арцруни, а также других нахараров, как предателей своего армянского сюзерена попыткой замаскировать независимую политику сатрапий? (курсив наш)
Другими словами, именно армянские сатрапии, вовлеченные в орбиту римского влияния, и приняли христианство, поскольку его принял римский император Константин, в то время как в Аршакидском царстве в 301г. его мог принять князь Трдат III, а не Аршакидское царство в целом со своими феодалами и народом. Причина здесь кроется согласно пр. Н.Гарсоян в том, что «армянские Аршакиды от воцарения Тиграна в 338г. до смерти Папы (если не позднее) следовали за всеми изгибами имперской армянской политики», что приводило к их конфликтам с патриархами Римской империи.
Итак, Аршакиды маневрировали между Византией и Персии между христианством и зороастризмом, и для того времени, как пишет автор «термин «верность» обязательно носит не только политический, но и религиозный характер». И отсюда следует подтверждение важного вывода Н.Гарсоян, о том вовлеченные в римский мир, опекаемые Византией, ее армянские сатрапии должны были принять христианство много ранее Аршакидского царства, находящегося, куда в более подчиненном состоянии и маневрирующего между Сциллой и Харибдой. А поскольку эти христианские сатрапии не могли быть сателлитами Аршакидского царства, то фальсификации армянских историков как раз и направлялись в русло их подчиненности, а также, «единости» царства Аршакидов и, стало быть, северного перемещения их раннего христианства.
Именно по указанным причинам проф. Н.Гарсоян надеялась, что «новое понимание терминов [«Армения» и «Верность»] может иметь решающее значение и для интерпретации истории Армении IV века» и «возможно оно поможет пересмотреть установившееся представление о прошлом». Но во имя национальных интересов  Армении статья была уничтожена  на следующий день после ее выхода наряду со всем изданием «Известия АН Армении».
 Нижеследующий экскурс в историю армян подтверждает абсолютную справедливость этого суждения.
Следует помнить, что армяне стали создавать «Историю Армении» с V в., после упразднения армянской государственности. Как верно отметила профессор Колумбийского университета Нина Гарсоян: «Картина, нарисованная Фавстосом Бузандом и Мовсесом Хоренаци, отражает их собственные идеалы - единую, объединенную Армению, противостоящую угрозе зороастрийской  Персии», т.е. тенденциозно представляют Армению как политическое единство. В то время, как отмечает Нина Гарсоян, автономными были армянские евфратские сатрапии и пользовались они большей политической самостоятельностью, чем само Армянское Аршакидское государство. (Гарсоян Н.Г. Армения в IV в. (К вопросу уточнения терминов «Армения» и «верность».-ВОН АН Арм.ССР, 1971, №3). Кроме вышеизложенного материала нахождение Армении далеко за пределами Кавказа, а именно в Малой Азии, на двух берегах р. Евфрат свидетельствует много фактов, среди которых крещение армянского народа во главе с царем Трдатом в314 г. в р. Евфрат.
Первое Армянское государство возникло в Малой Азии в VI в. до н.э. и просуществовало до428 г. С VI в. до н.э. по III до н.э. Армения представляла из себя две сатрапии, подвластные в начале Персидской империи — Ахеменидам, затем Александру Македонскому и Селевкидам. Во II в. до н.э. и I в. до н.э. границы Армянского государства были расширены. Разбитый римским полководцем Помпеем Тигран II лишился всех приобретенных земель. За ним сохранилась собственно Армения, в пределах Армянского нагорья. (Манандян Я.А. Тигран Второй и Рим. Ереван, 1943. С. 27, 47-48; Фарида Мамедова. Политическая история и историческая география Кавказской Албании. Баку, 1986. С. 118-120).
И далее, с I в. до н.э. по428 г. Армения по своему политическому статусу была номинальным государством, фактической провинцией Персии и Рима-Византии. Арменией правили то персидские, то римские ставленники. А это означает, что армянские цари не имели права наследования, т.е. были номинальными, но не фактическими правителями. В течение этого периода Армения подвергалась неоднократному делению между двумя империями — Римом и Персией — в66 г. до н.э.;37 г.;298 г.; 387; и т.д.
Попытки возрождения Армянского царства были предприняты в IХ-ХI вв. и в ХII -ХIV вв. В IХ-ХI вв. В районе Карса было создано армянское государство Багратидов со столицей Ани. В последующих ХII -ХIV веках на совершенно другой территории, на Северо-Восточном берегу Средиземного моря,  было создано армянское Киликийское царство.
С XV в. армяне свою историю теснейшим образом связывают с армянской григорианской церковью. Значение армянской церкви усиливается в особенности с тех пор, как  в1441 г. католикос вымолил у азербайджанского правителя Джаханшаха из династии Каракоюнлу разрешение  перевезти престол из Киликии в Эчмиадзин близ Еревана. Само слово «Эчмиадзин» не имеет отношения к армянскому языку и образовано от тюркского словосочетания «Уч муэдзин», т.е. «Три муэдзина». (Муэдзин – мусульманское духовное лицо, призывающее с минарета мечети правоверных к намазу).
Очень примечательно, что с этого периода история армянского народа стала называться Эчмиадзинским периодом. Таким образом, с XV в. руководителем политической, да и любой сферы жизни армян становится Эчмиадзин — консолидирующая организующая сила армянского народа, рассеянного по всем странам. Это дало повод армянским историкам окончательно территориально приобщаться к азербайджанским областям - Арцаху и Сюнику, где жило осколочное албанское население, исповедовавшее христианство.
С возникновением Османской империи армяне потеряли надежду на создание своего государства в Турции. Они устремили свои взоры на Кавказ, на исторический Азербайджан, вынашивая идею очищения Кавказа от азербайджанских тюрков. С тех пор творцы "Истории армянского народа" ввели в научный оборот понятие Восточная Армения, под которым с. XVI в. до XX в. подразумевают только и только азербайджанские земли — Карабах, Эривань, Гянджа, Сюник-Зангезур. Таким образом, понятие «Восточная Армения» было смещено и во времени, и в пространстве с востока от реки Евфрат на Кавказ.